– Убью, гады!!! – что есть мочи орал дед, рассекая воздух махал лопатой.– Всех на хрен сейчас на куски порублю!!! Знай наших, деревенских, городское быдло!!!

Один из парней схватил пистолет и направил его на деда Герасима.

– Стой, дед, я щас твою седую бошку прострелю!!! Пистолет на деда подействовал, и он резко остановился.

– Дед, ты пистолет видишь?

– Вижу.

– Ты знаешь, что из пистолета стреляют?!

– Знаю.

– А что люди от пули дохнут, тоже знаешь?

– Знаю.

– Тогда молись, дед. Ты щас сдохнешь.

– Не надо, сынок. Не бери грех на душу.

– С каких пор я тебе сынком стал?! Палашка хренов Я с таким папашей даже срать радом не сяду. Скажи, ты жить хочешь?!

– Хочу,– испуганно ответил дед.

– Точно хочешь?

– Точно хочу.

– Тогда говори, какого хрена ты на кладбище делал. И зачем ты лопату с собой брал.

– Какую лопату? – дед спрятал лопату за спину и удивленно захлопал глазами.

– Ту самую, что ты за спиной держишь, урод.

– А, эту, что ли…

Дед вытащил из-за спины лопату и посмотрел на нее так, словно видел ее в первый раз.

– Ты, чо, дед, опять горбатого лепишь?! Я тебя щас ей-богу замочу.

– Да я просто забыл про эту лопату. Я на кладбище ходил, могилку себе рыл.

– Что делал?!

– Могилку рыл. Ежели я умру, кто меня хоронить будет? У меня родных никого нет. Бывшая жена и сын со мной не знаются, они в городе живут. Я совсем один-одинешенек. Вот я сам и о себе забочусь. Могилку себе выкопал. Хорошую такую, чтобы лежать удобно было, просторно, чтобы ногами в землю не упираться. Лежать-то долго придется. Поэтому об удобствах нужно заботиться заранее.

– А что ж тебя дочка-то потом похоронить не может?!

Парни показали в мою сторону и направили пистолет на меня.

– Да это моя названная дочка. Она в городе живет. В банке работает. У нее и так дел много. Зачем я ее обременять буду. Пусть себе спокойно работает, а о своих похоронах я сам позабочусь.

– Значит, ты тут по совместительству не только за кладбищем смотришь, но и могилы копаешь?!

– Бывает иногда. Я человек свободный. На огороде поработал и дальше распоряжаюсь своим свободным временем, как моей душеньке угодно.

В этот момент у одного из парней затрезвонил мобильный. Он взял трубку, утвердительно закивал головой и несколько раз сказал слово еда».

Парень по имени Витюха вновь посмотрел на часы и задумчиво произнес:

– Ладно, пошли на кладбище.

Мы с дедом одновременно переглянулись и в один голос произнесли:

– Мы?!

– Вы. И дед пойдет, и его названная дочка.

– Зачем?

– Могилку посмотрим, ту, которую дед себе вырыл.

– А что ее смотреть-то? – не на шутку перепугался дед и бросил на землю лопату.

– И вправду, что ее смотреть? – поддержала я деда и каким-то шестым чувством поняла, что на кладбище может произойти самое нехорошее.

Дуло пистолета смотрело то на меня, то на деда и заставляло наши сердца стучать, как два паровых молота.

– Быстро пошли на кладбище! Второй раз мы не повторяем, а стреляем!

Мы с дедом подумали, что спорить будет себе дороже, и пошли между могил. Парни шли следом за нами и не говорили ни слова.

– Ребята, у меня времени нет. Мне в город пора,– первой нарушила молчание я.– Меня муж дома ждет. Он у меня ревнивый, ругаться будет.

– Ты еще совсем недавно говорила, что у тебя никакого мужа нет. Чо заливаешь-то?!

– И вообще я очень тороплюсь. Мне сегодня на работу нужно. Я во вторую смену выхожу.

– Так ты где, на шахте работаешь или в банке?

– В банке. У меня работа посменная. Если я не выйду, то меня уволят.

– В банке посменных работ не бывает.

– В нашем бывает. Так удобнее, чтобы не уставать. Ребят, ну на что вам сдалась эта могила? Меня ей-богу уволят.

– Боюсь, что тебе больше никогда работать не придется,– злобно хихикнул один из парней, и я почувствовала, как сильно похолодела моя спина.

– Почему не придется-то?!

– Потому, что мы хотим создать тебе все условия для того, чтобы ты не уставала.

Я не стала задавать больше вопросов: ответы на них напрашивались сами собой. Вот именно сейчас я по-настояшему испугалась. Испугалась так, что несколько раз от страха зажмуривала глаза, при этом чуть не упав носом в землю.

– Подруга, тебя чо, твои костыли не держат?!

– Нет, я просто канавки не увидела…

Дойдя до разрытой могилы, где еще совсем недавно лежал уголовник, я встала у ее края и посмотрев на деда обнадеживающим взглядом, затаила дыхание.

– Вот моя могилка,– дед бросил на дно ямы камень и встал рядом со мной.

– Ты говоришь, что ты эту могилу себе вырыл?

– Вырыл.

– А в соседней кто лежит? Вторая могила совсем свежая. Земля даже ни на грамм не осела. Такое впечатление, словно ее несколько минут назад копали…

– Про эту могилу я ничего не знаю. Она недавно появилась.

– Как же она недавно появилась, если кладбище недействующее и здесь уже черт знает сколько времени никого не хоронят?

– Этого я сказать не могу. Кто-то здесь незаконно кого-то похоронил. Ежели бы это участковый из соседней деревни увидел, он бы потребовал за нарушение закона литр спирта, а то и больше. У нас с этим делом строго. У нас порядки такие.

– Говоришь, у вас порядки такие?

– Такие.

– Тогда дед щас тебе хорошенько попотеть придется.

– Как? – прищурил испуганные глаза дед.

– Будешь эту могилку раскапывать. Посмотрим, кто же там лежит противозаконно.

– Да вы, чего ребята?! – захлопал глазами дед.– Это же грех – чужие могилы раскапывать. Зачем вам это нужно?! Дураку же понятно, что там покойничек. Пусть он себе спит спокойненько.

– Вот мы щас грешить-то и будем. Где твоя лопата?

– Я ее у машины оставил.

– Пойди за ней.

– Зачем?!

– Затем, что ты щас будешь работать! Ежели ты за лопатой идти не хочешь, так греби руками. Может, у тебя руками лучше получиться, чем лопатой?!

Дед ущипнул себя за седую бороду и сделал несколько шагов в сторону.

– Что я и вправду могу идти?

– Можешь, но только за лопатой. Нам уже самим интересно стало, кто же здесь общественный порядок нарушает.

– Тогда я пошел… – дед побледнел как полотно, посмотрел на наставленный на него пистолет и продвинулся еще на несколько шагов.

– Давай топай быстрее. Шевели поршнями, а то твоя дочка на работу в банк торопится.

– Я сейчас. Я мигом,– кивнул головой дед и почти побежал.

– Ежели ты через минуту не вернешься, то мы твою названную дочку застрелим! – понеслось вслед пыхтящему деду.– Ты понял, застрелим!!!

Но дед не вернулся ни через минуту, ни через пять и ни через десять. Я стояла как вкопанная и чувствовала, как на глаза накатываются слезы… Один из парней пошел посмотреть и вернулся ни с чем.– Вот гад, сбежал…

Я стояла ни жива ни мертва и боялась встретиться с парнями взглядом.

– Ты слышала, дед твой сбежал!

– Слышала.

Так он, падла, тебя любит. Если бы мы знали, что он такой гад, мы бы его не отпустили, номы были просто уверены, что он вернется. Он же за тебя так заступался… Получается, милочка, в этой жизни ничего святого нет. Он оставил тебя подыхать и наплевал на ваши родственные связи. Ему главное свою задницу спасти.

– Нет у нас никаких родственных связей. Мы совершенно чужие. Я здесь дачу снимаю и иногда ему из города бутылку привожу. Вот и все, что нас связывает.

– А что ж он тебя тогда дочкой называл?!

– Да мало ли кем меня назвать можно?! Если он меня дурой не дай бог назовет, значит, я по-вашему дура?!

– Тогда дураки мы, если мы этому козлу поверили и его отпустили.

Я жалобно посмотрела на парней и сказала упавшим голосом.

– Ребята, я надеюсь, вы меня-то копать не заставите? Отпустите меня, пожалуйста. Я ничего не видела и ничего не знаю. Я живу тихо, мирно, никому не мешаю.

– Хорошо стелешь, да только так ли уж ты мирно живешь? Если тебе этот дед никто, тогда какого хрена ты в эту деревню приехала?